Бывший
тут ещё одно - наши военные попытаются как можно скорей захапать ВМФ прибалтики потому что их корыта ещё можно использовать для пополнения куцего составе Балтфлота для разгона Кригсмарине, поэтому наши МП и СпН могут появиться на базах ВМФ Л/Л/Э уже в полдень/вечером 22-го.

slava-scr
Задача, безусловно, будет поставлена, но "по-возможности". А наша МП на Балтике в основном - в Калининградской области. Ее оттуда, полагаете, вытащат? По тексту, она вовсю воевала на "южном берегу"  СпН - там же необходимы, в первую очередь. Да и базируются, прежде всего, там же. Главным будет подавление немцев. Поскольку прибрежного флота (а Флювы - в общем, не сильно отличаются - мелковаты, хотя и неплохо спроектированы) у нас, при желании, достаточно быстро станет достаточно много (МАКи и новые МРК уже "на мази"), у нас основная проблема с "дальней морской зоной". И с океанским флотом, конечно.

Отредактировано Бывший (2012-11-06 18:52:25)

Тем не менее - очередная выкладка:

УСО в ближайшем будущем

..Хью Далтон был смещен и занял новый пост в Торговой палате в ноябре 1941 года, по неудачным для англичан результатам японской «Войны за сохранение лица»  и «Осени без императора». Тем не менее, именно он создал УСО в его собственном виде и позже нередко выступал консультантом Черчилля и самого короля Георга. Именно он год назад сформулировал кредо УСО.
Опираясь на поддержку министров-лейбористов, он настаивал на том, что у создаваемой организации задачи будут отнюдь не военные.
«Саботаж и подрывная деятельность в Европе затронут интересы профсоюзного и социалистического движения на вражеских, а также на оккупированных врагом территориях. Речь идет о создании пятой колонны, диверсиях, хаосе и прочей революционной деятельности».

С октября министром военпрома и шефом «Фирмы» стал лорд Сэлборн. При нем деятельность УСО расширялась еще активнее, а само Управление практически сравнялось по статусу с СИС, но при этом, структура УСО начала как бы растворяться в системе британского правительства.
Так, министру военпрома, лорду Сэлборну подчинялся финасовый контролер Хенбери-Уильямс. В свою очередь, финансовый контролер курировал Управление Исследований министерства военпрома (под этим псевдонимом и скрывалось УСО), начальником которого был назначен банкир лорд Чарльз Хэмбро.
Сэр Чарльз был еще одним «верным решением» персонально Черчилля: личный кошелек Черчилля  с 1935 года, весной 1940 - специальный представитель Черчилля в Швеции, отлично чувствовавший себя среди финасистов и высших военных, занял номинально высший пост в УСО.
Оперативным директором Управления, который непосредственно получал задания от «заинтересованных лиц», определял методы и конкретизировал подходы к разработке операций, стал бригадир (бригадный генерал) Колин Габбинс, отчитывавшийся по вопросам расходных ресурсов перед сэром Чарльзом. Специальные  задачи «Конторе» при этом ставили Черчилль или король лично.
Таким образом, как только Черчилль после сентябрьских внеочередных выборов ушел в отставку, управление «утонуло» в подчиненностях и неформальных связях, став почти неразличимым в системе британского правления и это совершенно  соответствовало  планам экс-премьера.
И даже когда в сентябре 41 на выборах победил Клемент Эттли, в принципе, осведомленный о ситуации с Управлением, по личной просьбе короля, сэр Уинстон продолжил заниматься делами новой, Холодной войны. Теперь — на правах королевского советника.

Наружка. Москва

 - Никита, почему у меня в рассылке нет записи по прогулке «борова»?
 - Так Вячеслав Эдуардович, прошло распоряжение сверху... Снять прослушивание.
 - А почему я не в курсе — ты не знаешь?
 - Нет, я полагал, вам сообщили одновременно...
 - Нет, Никита... Не сообщили. Так от кого исходило распоряжение и почему ты вдруг кинулся его исполнять как наскипидаренный, так что что даже меня не предупредил?
 - Ну, Коробейник там был. И Степанченко. Из «двойки»*. Я думал, они вам сообщат. По саммиту мы, вроде как, совместно работаем.
Они даже посмеялись — дескать, с кем там Черчилль может встречаться, если у нас на территории пока никаких британских контактов из 41 года быть не может. Резонно прозвучало.
А вообще распоряжение прошло за подписью Дворковича. Поэтому я решил, что надо снимать ребят срочно. Чтобы не засветиться, в случае чего, да и по шапке получать не хотелось...
 - Все, Никита. Надеюсь, ты больше не будешь ошибаться подобным образом...

//* В российских Службах до сих пор нередко называют управления, разведенные в ходе реформ в разные Службы, по их прежним номерам в составе КГБ СССР.

Возвращаясь к делам июля.

Итог Московских переговоров — сравнительно скромен.
Рузвельт, с учетом новой информации, хочет обсудить ситуацию как в неформальном круге ближайших советников, так и в Конгрессе. Из всех предложений Черчилля он явно поддерживает лишь допущение хотя бы ограниченного обратного континуитета. (Надо сказать, что экономисты его штаба также обосновывают эту идею).
В конце концов, как раз эта точка зрения восторжествовала сначала в «рублевой зоне», а потом и в масштабах ОС уже летом 42 года в форме серии соглашений о привилегированных инвестициях.
Явной и значимой договоренностью июля 41 становится соглашение об образовании «финансовой переговорной группы» породившее «экономический марафон 42 года».
Кроме того, стороны обязуются ограничить деятельность своих вооруженных сил — в  географическом смысле «если иное не продиктовано необходимостью самообороны» а также, в смысле количества и возможностей сил, привлекаемых к такой деятельности — с той же оговоркой.
Последнее «благое пожелание» принято в Москве единогласно в том числе, Россией в лице Д. А. Медведева) и немедленно используется УСО  как дополнительное обоснование активизации британских «специальных» усилий на «японском направлении». С одной стороны, поддержка японского желания сразиться с русскими позволяет в перспективе исключить Японию из претендентов на сотрудничество с ЕАС или по меньшей мере, поставить такую возможность под сомнение и снизить уровень возможного сотрудничества, с другой — создает существенную зависимость развития Японии от ее сотрудничества с североатлантическими государствами. Следовательно, рассуждали аналитики СИС и УСО, эту работу необходимо сделать не откладывая даже до октября, когда активные действия на русском Дальнем Востоке будут исключены как по погодным условиям, так и в связи с возможными изменениями в позиции Японии. Одновременно и независимо от колеблющихся американцев, надо немедленно активизировать контакты с Мао. То есть, с китайским «Верным решением». В стратегической перспективе он мог бы стать не только ключом к Китаю (Русские теперь не исповедуют коммунизм и интернационализм, правда же?), но и каналом проникновения в устоявший при помощи ОДКБ осколок СССР. В смысле работы Служб, это позволяло выйти на стратегические подступы к ЕАС «с левого фланга».

… Выступая в парламенте 21 июля 1941 года, рассказывая о визите в Москву, пришедшую из  XXI века, Уинстон Черчилль произносит свою очередную  «историческую речь»: «...Да, я видел и понял многое во время визита. И могу сказать вам с уверенностью. Мир обновился в происшедшей глобальной катастрофе и не будет прежним — ни тем, который еще месяц недели назад хотели бы видеть мы, ни тем, который знаком пришельцам-беглецам по их отмененной истории.
Но для успеха в построении нового мира мало оказаться в своем прошлом, привнося сюда научную, индустриальную и военную мощь будущих семидесяти лет. Чужим необходимо заново найти свое место в этом новом мире, понять кто они теперь и определить свою сторону в вечных конфликтах, составляющих плоть истории.
Понимая это предельно ясно, мы, жители этого мира, вправе задать вопрос — С кем ты, Будущее?»

Тем ранним утром Лайонел Исмей уже сидит на террасе гонконгского отеля с видом на пролив Виктория и ожидает господина Есидзиро Умэдзу. В ожидании гостя, он увлеченно перелистывает страницы папок «Бирманская дорога» и  «Наблюдательная миссия».
...А когда день 28 июля покатился по планете, стартовав с линии перемены дат, из нескольких портов отплыли транспортные корабли на борту которых были большие тяжелые ящики. Корабли имели различные порты назначения, но как ни странно, все они в течение 5-9 августа оказались в Шанхае и Дайрене. Ящики на берегу приняли не обычные китайские грузчики, а солдаты корейских рабочих батальонов Квантунской армии.

28 июля - 31 августа 1941 года.

«Замок и корона»
Первым практическим шагом в направлении, определенном Черчиллем во время «Московского совещания в верхах», стало практически немедленное и почти полное прекращение военной поддержки Чан Кайши. Тем самым было выполнено одно из категорических требований Японии. Одновременно, Клемент Эттли подбирает эмиссара-социалиста в «Особый район», а Стюарт Мензис и Хью Далтон стремительно рассредоточив свои организации (на основе планов, подготовленных на случай германской высадки на Острова), передислоцировав их и расставшись с «ненадежными элементами», восстанавливали их нормальное функционирование.
Департамент анализа и подготовки материалов СИС вообще перебрался в королевский замок Балморал. Король Джордж, лично предоставивший помещения одной из любимейших резиденций Короны своей разведке, сказал при этом полковнику Мензису, как бы мимоходом: «Вы ведь будете докладывать мне все, сэр Стюарт?»

Интересно отметить, как эти «королевские игры» отразились затем в семейной истории династии.
Наиболее экзотичными стали «подвиги» юных дам королевского семейства. Одна из принцесс получила, в итоге долгой войны с матерью, высшую квалификацию летчика транспортной авиации (пилотирование тяжелых четырехмоторных машин, в том числе ночью и в сложных погодных условиях). Вторая — принцесса Елизавета (позже ставшая королевой) прошла, согласно своему категорическому желанию, полный курс подготовки полевого агента, включая выполнение норм физподготовки, рукопашный бой и шифровальное дело, прыгала с парашютом и даже заслужила красный берет воздушного десантника.
В итоге, первый полк САС (действовавший с 1942 года почти исключительно как «вооруженная рука» СИС и УСО) превратился вначале в «Ее Королевского высочества принцессы Елизаветы полк специальной авиационной службы», а потом и в полк «Ее Королевского величества».
В семидесятые годы ХХ века фото королевы Елизаветы II в форме и при регалиях (правда, только квалификационных, истории о ее забросках в Китай во время 2-й Восточноазиатской кампании 1954-56  гг. — не более, чем легенды) стали неплохой рекламой Британской Короны, традиций, Содружества и британских вооруженных сил.
Зато в длительной и малоуспешной для британцев Северородезийской кампании 1970-х, ее «принадлежность к коммандос» открыла возможность дипломатического решения вопроса (Командиры противостоящих формирований согласились иметь дело только с «королевой-коммандо»)
Рассказывая о Великобритании соответствующего периода, следует отметить ту версию, что король Георг умудрился переиграть и время (став самым главным «Верным решением» Англии), и смерть (полностью отказавшись от курения в 1941 году и дожив до 1953 года), и возможно, самого Черчилля, если принять за правду ту версию, что сэр Уинстон сурово предостерегал короля от попыток встать над парламентом, хотя бы и обходным маневром.
Во всяком случае, именно король, а не премьер с некоторого момента стал «наиболее осведомленным человеком Британии». А главное, где-то с 1943 года он смог умело пользоваться этой осведомленностью, не возбуждая против себя «демократическую общественность», но добиваясь выгодных для него — или с его точки зрения — решений сменявшихся один за другим Кабинетов. Следует признать, дела у короля, дорвавшегося де-факто до толики реальной власти, шли не хуже, чем у «нормальных демократических правительств» того же периода «в прошлой истории». Конкретные дела и ответственность  неизменно оставались прерогативой Кабинета
Правда с течением времени, «неформальная монархия», никак не легитимизированная парламентскими процедурами, вновь стала размываться в повседневной политической борьбе, а в «английский английский» со времен «возвращения короля» вошла поговорка «не учите заику говорить» по смыслу предостережения близкая к «не будите спящую собаку».

Между тем, 28 июля Черчилль, вновь обретший былую энергию, проводит совещание с Валентайном Вивьеном,  в 3-й, «русской секции» Оперативного Департамента СИС, переехавшем в Инверейлорт-Хаус, массивное квадратное строение из гладкого серого камня, расположенное на южном берегу в верхней части Лох-Эйлорт. 
И уже на следующий день, на заседании кабинета, Черчилль в подробностях представляет свое видение ситуации перед коллегами и проводит утверждение Кабинетом итогов московских переговоров.  Его мнение: «Через два-три месяца мы будем знать о «беглецах из будущего» много больше. При этом нам нужно уже сейчас поддерживать с ними ту основу взаимодействия, которая позволила бы в недалеком будущем развернуть отношения тем или иным способом, который мы сочтем оптимальным для себя. Зато важнейшим делом становится работа с государствами и всеми силами, которые образуют географическое, экономическое, системно-структурное или морально-идеологическое окружение русских»
Помимо прочего, премьер настаивает на сохранении независимого Центра промышленного шпионажа при Имперском комитете обороны.
Мотивы  элементарны: «шпионов должно быть много». На деле, майор Мортон, глава Центра был старым знакомым Черчилля и, фактически, премьер до самых сентябрьских выборов стал своеобразным «неформальным супершефом» двух из четырех важнейших Служб Великобритании. Очевидно, Центр Мортона по замыслу Черчилля должен  заниматься добычей, в первую очередь, тех технологий, которые ЕАС будет поставлять в Континентальную Европу, так как можно было ожидать, что именно эти технологии будут максимально адаптированы к текущему уровню индустриального производства и научных лабораторий.

Отредактировано Бывший (2012-11-06 19:23:00)

Бывший
У них на шее незаконченная драка с итальянцами, (1-я  САВ, завершившаяся соглашением о прекращении огня в феврале 42-го), начавшаяся в конце 44/14-го (2 САВ), плюс - полноценный срач с Японией на Востоке.
Но, самое неприятное - перманентная ГВ в Индии, Пакистане, Бангладеше и Бирме (чьи нацианальные лидеры получили поддержку от своих потомков из СНГ) и буча в Местопотамии и Палестине.
Так что, к 45-му Британская империя максимум сможет подтянуться до уровня начала Корейской войны, а к 48 - как в 1956-м в РИ.